Глава Карачаево-Черкесии (КЧР) Рашид Темрезов, сохранив свою должность в статусе врио после завершения первого срока, претендует на то, чтобы стать первым за долгие годы руководителем этого северокавказского региона, который сможет удержаться у власти больше, чем на один период полномочий. Достичь этого нетривиального для Карачаево-Черкесии результата Темрезову удалось за счет удачного лавирования между элитами трех ключевых национальностей республики – карачаевцев (из которых традиционно выбирается глава региона), русских и черкесов. И если пять лет назад, при назначении на пост руководителя КЧР, Рашид Темрезов рассматривался в первую очередь как креатура одного из своих предшественников Мустафы Батдыева, поддержанная влиятельными черкесскими династиями, то теперь, после ряда серьезных кадровых перестановок, это совершенно самостоятельная политическая фигура. В то же время Карачаево-Черкесия остается регионом с высокой конкуренцией элит, что показали недавние политические события в республике – смена ряда высокопоставленных чиновников и подготовка к праймериз «Единой России».

Беспокойное хозяйство

Из всех республик Северного Кавказа Карачаево-Черкесия на данный момент имеет наибольшее количество руководителей за постсоветский период, - уже пять человек. Первым главой республики после превращения ее в самостоятельный субъект федерации (до 1990 года КЧР имела статус автономной области в составе Ставропольского края) стал Владимир Хубиев, в советские времена - председатель местного облисполкома. После завершения его полномочий в 1999 году в республике впервые состоялись всеобщие выборы главы, которые вновь продемонстрировали, что ключевым фактором в политике Карачаево-Черкесии является этнический. Собственно, это стало понятно еще в момент отделения от Ставрополья, когда на территории нового субъекта федерации существовали различные национально-территориальные проекты – притязания на собственные республики тогда выдвигали все ключевые национальности, проживающие на ее территории.

Многие сегодняшние проблемы КЧР уходят корнями в конец сталинской эпохи, когда карачаевцы – наиболее многочисленная национальность региона, принадлежащая к тюркской языковой семье, – были подвергнуты депортации, наряду с другими народами Северного Кавказа (чеченцами, ингушами, калмыками и близкородственными балкарцами). До депортации на территории нынешней КЧР существовали две административных единицы - Карачаевская и Черкесская автономные области, а после возвращения карачаевцев из ссылки была образована Карачаево-Черкесская автономная область в составе Ставропольского края, которая включала также районы с преимущественно русским населением.

Такой административный статус отражал подозрительное отношение советского руководства к «наказанным народам» и после смерти Сталина. Для сравнения, соседняя Кабардино-Балкария, где балкарцы составляют лишь третью по численности этническую группу, была отдельной автономной республикой в составе РСФСР, что, помимо прочего, автоматически предполагало большие объемы вложений в инфраструктуру. Карачаево-Черкесии же при советской власти приходилось довольствоваться лишь ролью «младшего брата» при Ставропольском крае.

По данным всероссийской переписи населения 2010 года, доля карачаевцев в населении КЧР составила 41%. В соответствии со сложившимися на Северном Кавказе практиками этнического квотирования при назначении на административные должности это автоматически предполагает, что главой республики должен быть именно карачаевец. Впрочем, на выборах 1999 года это было вовсе не очевидно. Ключевым кандидатом-карачаевцем тогда стал генерал армии Владимир Семенов, незадолго до этого главнокомандующий сухопутными войсками РФ. Но у него нашелся влиятельный оппонент - мэр республиканской столицы, города Черкесска Станислав Дерев, представитель амбициозной семьи местных предпринимателей, в недавнем прошлом цеховиков, по национальности черкес. Доля черкесов (этот народ относится к кавказской языковой семьи) в населении КЧР, по данным последней переписи, составляет 11,9%, еще 7,8% приходится на их близких родственников – абазин. Второй же по численности этнической группой региона (порядка трети) являются русские, на которых во многом и сделал ставку Станислав Дерев.

В результате в первом туре выборов 1999 года победу одержал именно Дерев, набравший более 43% голосов, а Владимиру Семенову досталось только 18%. Однако во втором туре расклад оказался прямо противоположным: Семенов собрал более 75%, а Дерев – 18,6. Это мгновенно вызвало недовольство черкесских активистов, которые организовали в столице КЧР «бессрочный» митинг, вновь потребовав создания отдельной Черкесской республики. Подобное предложение не раз звучало в начале 1990-х годов и в дальнейшем также будет высказываться еще не раз, когда черкесы будут демонстрировать свое недовольство политикой действующих властей.

Политический кризис 1999 года в Карачаево-Черкесии продлился четыре месяца – в итоге в должность главы республики все же вступил Владимир Семенов. Разрешение борьбы за президентский пост в пользу кандидата от карачаевцев задало долгосрочную модель распределения ключевых политических позиций между представителями основных титульных национальностей: глава республики – карачаевец, глава правительства – черкес, спикер парламента – русский.

Однако дольше, чем на один срок, Владимиру Семенову удержаться во власти не удалось. На выборах 2003 года он проиграл председателю Национального банка КЧР Мустафе Батдыеву (карачаевцу), который имел хорошие связи в федеральном центре. Еще в девяностых годах, будучи вице-премьером правительства республики, Батдыев отвечал за приватизацию и с тех пор имел репутацию «карачаевского Чубайса». Сам Анатолий Чубайс (на тот момент глава РАО ЕЭС России) прибыл на инаугурацию Батдыева в Черкесске в сентябре 2003 года. Кроме того, «правая рука» Чубайса на Северном Кавказе – Магомед Каитов, много лет возглавлявший ряд ведущих энергокомпаний региона, - также был выходцем из круга Мустафы Батдыева, его племянник Алий Каитов доводился новому президенту КЧР зятем.

Избрание Мустафы Батдыева обошлось без межэтнического противостояния, но уже через несколько месяцев в Карачаево-Черкесии возник новый кризис власти. В октябре 2004 года на окраине Черкесска произошло массовое убийство – жертвами киллеров стали сразу семь человек во главе с местным бизнесменом Расулом Богатыревым. Поводом для этого преступления стала борьба за контроль над крупным химическим комбинатом, в которой Богатырев схлестнулся с Алием Каитовым, на тот момент возглавлявшим совет директоров еще одного крупного предприятия республики – завода «Кавказцемент». После того, как родственники погибших узнали о причастности Каитова к убийству, они сначала организовали митинг у дома правительства Карачаево-Черкесии, а затем и взяли его штурмом, разгромив кабинет Мустафы Батдыева, которому пришлось скрыться через черный ход.

После этого скандала замять дело не представлялось возможным, и Алий Каитов получил по суду 17 лет лишения свободы. В Кремле отправлять Батдыева в досрочную отставку не стали, но и второй срок для него был исключен. К тому же заказные убийства при нем, так сказать, вошли в тренд: в числе погибших от пуль киллеров оказались несколько депутатов республиканского парламента и ряд известных бизнесменов.

После истечения полномочий Мустафы Батдыева в 2008 году федеральный центр принял решение назначить руководителем Карачаево-Черкесии человека, равноудаленного от местных коррумпированных кланов, - судью Конституционного Суда Бориса Эбзеева. На прямых выборах он едва ли смог бы одержать победу - в 1999 году Эбзеев уже баллотировался в президенты КЧР и выбыл после первого тура. Но спустя несколько лет прямые выборы глав российских регионов были отменены, и в этих условиях на стороне Бориса Эбзеева была его безупречная репутация как профессионального юриста.

Основным направлением работы нового президента КЧР быстро стала борьба с коррупцией: только за 2009 год в республике было возбуждено 2600 дел по соответствующим статьям. Однако далеко не все они дошли до суда, а практика заказных убийств в Карачаево-Черкесии не прекратилась. Жертвами киллеров в период руководства Бориса Эбзеева стали такие видные политические фигуры, как депутат парламента КЧР Ислам Крымшамхалов, советник главы региона Фраль Шебзухов, общественный деятель Аслан Жуков.

Но подвела Бориса Эбзеева, в конечном счете, все та же национальная карта. Возглавив республику, он заявил, что будет формировать команду не по принципу этнического квотирования, а на основе профессиональных качеств, и назначил премьер-министром правительства КЧР этнического грека Владимира Кайшева, хотя по сложившейся традиции данный пост был закреплен за черкесами. Этот жест главы республики вызвал очередную серию недовольства черкесов, которые возобновили протестную активность и стали вновь ставить вопрос о возможности раздела Карачаево-Черкесии.

Первые признаки нового политического кризиса в КЧР крайне обеспокоили федеральный центр. Полпред президента в СКФО Александр Хлопонин в ультимативной форме потребовал от Бориса Эбзеева назначить главой правительства именно черкеса, а также поставил на вид президенту КЧР неудовлетворительное состояние ряда социальных объектов и проблемы с исполнением бюджета и платежной дисциплиной. Фактически для Эбзеева это означало начало обратного отсчета, и в феврале 2011 года он досрочно ушел в отставку, а затем был назначен членом ЦИК РФ.

Темрезов-примиритель

Новым главой КЧР стал 35-летний депутат парламента республики Рашид Темрезов, который к тому моменту успел поруководить рядом коммерческих и бюджетных предприятий и войти в президентский резерв управленческих кадров. Его назначение сразу же было воспринято как триумф группы Мустафы Батдыева, который после ухода с поста президента КЧР занял весьма «хлебную» в любой кавказской республике должность руководителя регионального отделения Пенсионного фонда РФ.

С кругом Батдыева у Темрезова действительно было немало пересечений, однако значительную роль в смене власти в КЧР сыграли и черкесские элиты. Одним из главных лоббистов кандидатуры Темрезова в федеральном центре выступил бизнесмен Вячеслав Дерев, младший брат Станислава Дерева, к тому времени уже покойного. Всего через пару месяцев после прихода к власти Рашида Темрезова Вячеслав Дерев стал представителем исполнительного органа власти КЧР в Совете Федерации, сменив на этом посту Ратмира Айбазова – ставленника Бориса Эбзеева. Поддерживал кандидатуру Темрезова и спикер Народного Собрания КЧР Александр Иванов, наиболее влиятельная фигура в русской части региональной элиты.

Кроме того, на стороне Темрезова был, пожалуй, самый влиятельный на тот момент выходец из Карачаево-Черкесии в Москве – помощник главы администрации президента РФ, а до этого управляющий делами Генпрокуратуры Назир Хапсироков, родившийся в черкесском ауле Хабез. При этом сколько-нибудь серьезных альтернативных кандидатов на смену Борису Эбзееву, по большому счету, не было. Серия скандалов и политических убийств делали Карачаево-Черкесию не самым притягательным местом для включения в борьбу за «престол» выходцев из республики, сделавших карьеру в других регионах. Например, по имеющимся данным, в конце 2010 года в качестве возможного нового главы КЧР рассматривался известный предприниматель из Ростова-на-Дону с карачаевскими корнями Али Узденов, на тот момент вице-президент «Башнефти», однако он не променял успешную карьеру в бизнесе на неоднозначные перспективы на малой родине.

С назначением Рашида Темрезова федеральный центр быстро дал понять, что Карачаево-Черкесия может рассчитывать на его повышенное внимание. Серьезную поддержку новому главе КЧР оказал Александр Хлопонин – человек на Северном Кавказе совершенно новый (к моменту назначения Темрезова он всего год как занял пост полпреда президента в новообразованном СКФО). Благодаря активному участию Хлопонина в республике значительно ускорилась реализация крупнейшего инвестпроекта – строительства горнолыжного курорта в Архызе, первого нового курорта в рамках туристического кластера Северного Кавказа.

Этот проект был заявлен еще при Мустафе Батдыеве, «якорным» инвестором согласилась выступить екатеринбургская группа компаний «Синара» бизнесмена Дмитрия Пумпянского, однако в период, когда главой Карачаево-Черкесии был Борис Эбзеев, стройка продвинулась не слишком далеко. С назначением же Рашида Темрезова, имевшего большой опыт в организации строительства инфраструктурных объектов (в частности, в качестве руководителя региональной дирекции капстроительства и управления федеральных автодорог по КЧР), новый курорт быстро приобрел реальные очертания. Официальное открытие Архыза состоялось в декабре 2013 года, и уже в следующем горнолыжном сезоне курорт принял, по оценке ПАО «Курорты Северного Кавказа», порядка 90 тысяч туристов.

Определенных успехов Рашид Темрезов добился и в развитии социальной инфраструктуры, прежде всего школ и детских садов, убедив предпринимателей республики инвестировать в соцобъекты собственные средства. Эта инициатива быстро нашла поддержку Владимира Путина, который в ходе встречи с Рашидом Темрезовым в сентябре 2012 года заметил, что всем остальным субъектам федерации надо брать пример с Карачаево-Черкесии.

Что же касается национального вопроса, то здесь Темрезов воздержался от экспериментов своего предшественника и вскоре после своего назначения сделал главой правительства представителя известной черкесской фамилии Мурата Карданова, который прежде в качестве заместителя главы дирекции капитального строительства КЧР хорошо проявил себя на стройке в Архызе. При этом глава республики мог быть полностью уверен, что премьер не поведет самостоятельную политическую игру, поскольку Карданов не был тесно связан с черкесскими активистами и всегда воспринимался исключительно как хозяйственник.

В необходимости нормализации отношений с черкесскими элитами имелось и чисто прагматическое соображение, связанное с тем, что именно черкесы контролируют ряд «командных высот» в экономике республики, тем самым как бы компенсируя роль «младшего партнера» в политическом поле.

С точки зрения разнообразия активов, наиболее влиятельной черкесской бизнес-династией КЧР является семья Деревых, которой принадлежат два ведущих предприятия республики - автозавод «Дервейс», занимающийся сборкой массовых китайских марок, и компания «Меркурий» - один из крупнейших российских производителей питьевой воды. Кроме того, Деревы активно развивают агробизнес в родственных кавказских республиках – Кабардино-Балкарии и Адыгее.

Не меньшей влиятельностью и в Карачаево-Черкесии, и за ее пределами пользуется семья Арашуковых, восхождение которой, как считается, изначально тоже было связано с фигурой Назира Хапсирокова. Его родственник и земляк Рауф Арашуков, возглавлявший ряд структур «Газпрома» в Ставропольском крае, уже тогда приобрел репутацию «газового короля» Северного Кавказа. Его последней кавказской должностью стал пост руководителя компании «Газпром межрегионгаз Пятигорск», которая занимается поставками газа в пять республик СКФО (кроме Чечни), а с 2012 года Рауф Арашуков занимает должность советника гендиректора ООО «Газпром межрегионгаз».

«Вотчиной» Арашуковых является их родной Хабезский район КЧР, главой которого на протяжении последних лет являлся сын главы династии – Рауль Арашуков, за неполные 30 лет успевший побывать министром и вице-премьером правительства КЧР и руководителем республиканского управления федеральных автодорог. А за пределами Карачаево-Черкесии один из его главных ресурсов – близкое знакомство с главой Чечни Рамзаном Кадыровым, который значительной частью региональных элит СКФО воспринимается как безусловный лидер Северного Кавказа. Впрочем, связи с Кадыровым есть и у семьи Деревых, которая в начале 2014 года заявила о планах создать в Чечне крупное автомобильное производство.

Решение ряда внутриэлитных конфликтов стало важным вкладом в то, что за первые три года под руководством Рашида Темрезова Карачаево-Черкесия стала едва ли не самым спокойным регионом СКФО. В отличие от других республик округа, исламистское бандподполье здесь никогда не было особенно развито, а практика заказных убийств неожиданно прекратилась. За весь первый срок Темрезова в КЧР произошло всего одно громкое преступление подобного рода – убийство депутата парламента Мухамеда Кунижева, но поводом для него стали не политические мотивы, а личный конфликт с односельчанином. В рейтинге эффективности губернаторов Фонда развития гражданского общества Рашид Темрезов прочно обосновался в группе наиболее эффективных глав регионов, и еще год назад казалось, что его переизбрание на второй срок – вопрос, решенный почти гарантированно.

Неугомонные черкесы

Благостную картину вновь нарушили черкесские активисты, собравшие в июне прошлого года съезд авторитетного общественного движения «Адыгэ Хасэ – Черкесский парламент», на котором присутствовали главы наиболее влиятельных черкесских династий Деревых и Арашуковых, незадолго до этого публично заявившие о готовности забыть давние разногласия. На этом съезде вновь прозвучала критика в адрес кадровой политики руководства КЧР, направленной на дискриминацию черкесов, говорилось о непрозрачном распределении государственных подрядов в пользу предпринимателей, близких к властям, о давлении на черкесский бизнес и т.д.

Вскоре со стороны властей последовал симметричный ответ: руководители нескольких гражданских организаций КЧР сообщили о создании Союза черкесских (адыгских) общественных объединений под патронажем главы правительства республики Мурата Карданова. Эта структура сразу же заявила о планах войти в исполком Международной черкесской ассоциации, однако это только усугубило недовольство активистов движения «Адыгэ Хасэ», которое еще недавно поддерживало курс главы республики.

Во избежание усугубления конфликта Рашид Темрезов пошел на серьезный политический шаг, назначив новым главой правительства КЧР главного налоговика республики Руслана Казанокова, имевшего несравненно больший аппаратный вес, чем Мурат Карданов. Впервые пост премьер-министра Карачаево-Черкесии Казаноков занял еще при Мустафе Батдыеве, а затем десять лет возглавлял региональное УФНС, что по определению предполагало доскональное знание ситуации в экономике республики. Как и многие другие влиятельные фигуры в элите КЧР, Руслан Казаноков имеет хорошие связи с выходцами из региона в Москве – на первом месте в их списке стоит Михаил (Мухадин) Эскиндаров, ректор Финансового университета при правительстве РФ, который, в свою очередь, весьма близок к Александру Хлопонину.

Смена главы правительства КЧР означала, что Рашид Темрезов начал активно готовиться к тому, чтобы завершить первый срок своих полномочий на высокой волне. Об этом же свидетельствовали и другие внутриэлитные перестановки. В июне прошлого года новым сенатором от КЧР, представляющим в Совете Федерации парламент республики, стал Ахмат Салпагаров, до этого - руководитель региональной дирекции капитального строительства, которую некогда возглавлял сам Рашид Темрезов. А бывший сенатор Мурат Суюнчев возглавил отделение Пенсионного фонда по КЧР вместо Мустафы Батдыева, который окончательно перешел в категорию политических пенсионеров. Так что если в момент назначения главой Карачаево-Черкесии Рашида Темрезова и можно было условно назвать «человеком Батдыева», то к концу первого срока его полномочий ситуация принципиально изменилась.

В январе этого года настала очередь уйти в отставку и для Вячеслава Дерева, который досрочно сложил свои полномочия. Новым представителем от исполнительной власти КЧР в Совете Федерации стал брат премьер-министра республики – депутат регионального парламента Крым Казаноков. Это неожиданное кадровое решение опровергло прогнозы, что основным претендентом на пост второго сенатора является Рауф Арашуков, который в августе прошлого года досрочно сложил полномочия главы Хабезского района – как предполагали многие наблюдатели, для того, чтобы побороться за более высокую должность. Однако теперь черкесской фамилией, наиболее близкой к руководству КЧР, стали именно Казаноковы, а не Арашуковы и Деревы.

Предвыборная многоходовка

После упомянутой серии перестановок Рашиду Темрезову оставалось только получить санкцию главы государства на второй срок, и эта задача была фактически решена в конце февраля, когда полномочия главы КЧР были продлены в статусе врио до выборов, которые должны состояться в сентябре. В том, что именно Темрезов будет избран депутатами Народного Собрания Карачаево-Черкесии, если не произойдет каких-либо непредвиденных обстоятельств, не возникает никаких сомнений. Текущий созыв парламента избирался при Темрезове, к тому же его состав был существенно сокращен (с 65 до 50 человек), что сделало депутатский корпус более управляемым.

Между тем круг проблем, которые стоят перед главой КЧР в преддверии второго срока, отнюдь не меньше, чем пять лет назад. Продлению полномочий Рашида Темрезова на переходный период предшествовала его встреча с Владимиром Путиным, в ходе которой руководитель республики сделал отдельный акцент на том, что региону удалось перейти из разряда высокодотационных в число просто дотационных. На фоне ряда других республик Северного Кавказа это действительно серьезное достижение, однако по ряду показателей социально-экономического развития Карачаево-Черкесия по-прежнему находится в «хвосте» российских регионов. В последней версии исследования качества жизни в российских регионах агентства «РИА Рейтинг» КЧР заняла третье от конца 83-е место (хуже – только Ингушетия и Тыва), хотя всего за год до этого находилась на 10 строчек выше.

Не самые убедительные достижения в экономике в прошлом году вновь породили ряд дискуссий о том, кто мог бы стать новым, уже шестым по счету за четверть века главой КЧР. Прежде всего в качестве альтернативы Рашиду Темрезову называли министра внутренних дел республики Казимира Боташева, который возглавил местную полицию в середине 2013 года и сразу же взялся за вечную тему региона - борьбу с коррупцией. В частности, за взятки и хищения взяли с поличным несколько муниципальных чиновников, а наиболее резонансное антикоррупционное дело было заведено против министра образования КЧР Бориса Спиридонова, который был пойман при попытке получения взятки за успешную сдачу ЕГЭ и в дальнейшем получил 8 лет строгого режима. Кроме того, сотрудники полиции ликвидировали скандально известную преступную группировку из станицы Сторожевой, где родился сам министр внутренних дел.

Все это быстро сделало Казимира Боташева весьма популярной фигурой в республике, и на фоне назначения главой соседней Кабардино-Балкарии генерал-полковника полиции Юрия Кокова подобное решение было бы логично ожидать и в Карачаево-Черкесии. Однако каких-либо явных политических амбиций пока Боташев не проявлял. Определенным образом могла проявить себя еще одна влиятельная фигура из круга Мустафы Батдыева – депутат Госдумы Ахмат Эркенов, работающий в парламенте уже второй срок, но и здесь дальше гипотез аналитиков дело пока не продвинулось.

В ожидании истечения полномочий Рашида Темрезова вновь возникла и кандидатура Али Узденова, ныне занимающего пост старшего вице-президента АФК «Система» и курирующего аграрное направление этого холдинга. В начале года к своей и без того немалой коллекции сельхозактивов на юге России «Система» добавила ведущее агропредприятие Карачаево-Черкесии – тепличный комбинат «Южный», который ранее принадлежал правительству Москвы. Комбинат считается крупнейшим в Европе, но для того, чтобы он мог полноценно участвовать в импортозамещении, требуется вложить немалые средства в его реконструкцию, что и пообещал президент «Системы» Владимир Евтушенков. Вместе с тем предположения, что с приходом в КЧР крупного столичного холдинга на пост главы республики может претендовать Али Узденов, пока не оправдались. Однако определенные признаки усиления его влияния в регионе уже наблюдаются. В конце марта руководство местного отделения «Единой России» не допустило к участию во внутрипартийных праймериз одного из ключевых претендентов на победу в Карачаево-Черкесском одномандатном округе – председателя президиума Российского конгресса народов Кавказа Алия Тоторкулова, который рассчитывал пройти в Госдуму за счет серьезной поддержки снизу и личной харизмы. Вместо него в согласованный список участников праймериз был внесен депутат Народного Собрания Карачаево-Черкесии Расул Боташев – человек совершенно непубличный, но, как считается, имеющий хорошие связи с Али Узденовым.

Тем не менее, в целом в Карачаево-Черкесии во многом повторяется ситуация пятилетней давности. О готовности бороться за пост главы республики открыто не заявляет ни один из альтернативных Рашиду Темрезову кандидатов, но при этом сумма плюсов и минусов первого срока Темрезова складывается скорее в его пользу. В этой ситуации едва ли имеет смысл вновь перетряхивать региональную элиту – нынешняя стабильность ситуации в республике и так куплена дорогой ценой.


Николай Проценко, руководитель спецпроектов портала «Кавказская Политика», в 2010-2015 годах заместитель главного редактора журнала «Эксперт ЮГ».

политики, упомянутые в СТАТЬЕ: